В данном случае, конечно же, правильней спросить: кто? Ибо прообразом создания животных всегда являются люди, отношения между ними. Если затронуть тему змей – существ ведущих скрытную, малозаметную жизнь, довольно невзрачных на вид, имеется ввиду, не впечатляющих своими физическими кондициями, при этом, способных одним укусом убить, то в них явно отражён типаж наиболее проблематичных тайных, массовых правителей того древнего, доисторического общества, представители которого создали экосистему Земли в её нынешнем виде.

Люди… Змеи… Люди, в образе змей, только и думающих: «убей!».

Ну, то есть, оно ведь понятно, что основу власти составляет нелегальное, официально несуществующее администрирование на практике решающее, что конкретно и как именно будет происходить в том или ином месте планеты. Ежели у кого-то с осознанием этого имеются какие-то проблемы, то лучше бы таким людям побыстрей от них избавиться, перестав витать в облаках, ибо они явно думают не о том, а значит, и стремятся в любом случае к тому, чего никогда не смогут достичь. Это, кстати, как раз и продемонстрировано на примере змей. Идея их конструирования и массового производства явно состояла, кроме всего прочего, в том, чтобы наглядно показать обществу, насколько на вид незначительное и даже безобидное может быть очень опасным. Не считая того, что поскольку в данном случае речь наиболее вероятно идёт о ключевом секретном социальном управлении, о его аллегорическом, частичном воплощении, то, фактически, мы имеем дело с наглядным отображением его многочисленной поражённости агрессией, причём, очень серьёзной, норовящей чуть что сразу убить. Стремящейся это сделать вплоть до того, что ни за что, то есть, без хоть как-то серьёзного повода.

Кроме того, также важен момент, состоящий в том, что речь идёт о древних сексотах готовых наносить смертельные удары, напрямую рискуя своей жизнью. Данный, по-видимому, часто встречающийся в тогдашнем обществе тренд отражён в скромных размерах змей, в их, как правило, слабой физической силе, а заодно, и в стабильно низких им присущих умениях быстро перемещаться по местности. В общем, в том, что даже самую ядовитую змею её достаточно крупная жертва, будучи, например, насмерть укушенной, всё равно может успеть убить, ну или как минимум, покалечить. Соответственно, имеем наглядную демонстрацию широко распространённой не просто в социуме, а в его тайном, реально весомом менеджменте переполненности злобой, готовой вылиться в нанесение несовместимых с жизнью повреждений, осуществляемых несмотря ни на что, то есть, невзирая на угрозу в ответ тут же получить аналогичную в её убийственности, ещё более скорую расправу.

Из чего можно сделать вывод о том, что то, давно канувшее в лету общество очень и очень серьёзно погрязло в ненависти, в довольно часто встречающейся фанатичной жажде калечить и убивать, рвущейся к реализации в любых раскладах, лишь бы был хотя бы ничтожный повод для таких, по факту, абсурдных действий. Ведь змея в обычном, среднестатистическом понимании, как раз и олицетворяет собой некую, вроде бы, прячущуюся от всех, на вид физически довольно слабую скрытность, которая чуть что готова сходу подло убивать. В данном случае, важна общая оценка образа жизни этих пресмыкающихся, ибо их могли сотворить какими угодно, однако, сделали именно такими, стало быть, призванными отображать нечто конкретное и характерное для социальных, в те времена царящих отношений.